Уже несколько лет финансисты в Уолл-стрит пытаются освоить блокчейн, внимательно изучая его перспективы и слабые стороны. Пока крупные компании раздумывают о выпуске собственных токенов, новаторы информационных систем ушли на два шага вперед, создав электронные аналоги акций.
Так, проекты Mirror Protocol и Synthetix за последний год создали синтетические версии акции некоторых крупных компаний, а также отдельных индексов, запустив их на биржи, как рыбок в пруд.
При этом сами компании не осуществляли эмиссию ценных бумаг в электронном формате. Речь идет о квазиактивах – токенах, которые напрямую отражают цены реальных ценных бумаг без учета фактических операций по этим бумагам на реальных биржах и ETF.
Если это слишком сложно, я приведу простой пример. Представим две группы детей (да, я настаиваю на таком образе). В одной играют дети из семей с достатком. У них есть замечательные яркие игрушки: автоматы, стреляющие мягкими патронами, мини-мотоциклы. Девочки пользуются детской косметикой – блестящей и безопасной. И очень дорогой.
В соседнем павильоне дети из бедных семей. Они с завистью наблюдают за миром детей из богатых семей. И тут кому-то в голову приходит идея: «А давайте играть во все то же самое, только без самих игрушек». И дети начинают имитировать действия детей из соседнего павильона. Мальчики катаются на невидимых машинках, девочки красят губы вишневым соком. Им становится весело и ничуть не менее интересно, чем в павильоне для богатых детей.
Как думаете, как отреагирует соседний павильон? Верно, нас раздражает, когда нас копируют. Ощущение, будто у нас что-то украли.
Хуже всего, что дети из бедного павильона перестают выменивать старые игрушки у богатого павильона на какие-нибудь услуги, например, уборку в богатом павильоне. Они все оставляют для своей группы. Более того, вскоре дети из бедного павильона создают совершенно новую интереснейшую песочницу с крутыми горками, холодным мороженным и красивыми замками из песка.
Больше никто не приходит к богатым детям выменивать их замечательные и дорогие игрушки.
Очень хорошо вся ситуация показана в фильме «Мы» 2019 года выпуска, режиссером которого выступил Джордан Пил. К сожалению, фильм оказался не по зубам большинству зрителей в большой степени из-за добавочного жанра «ужасы», который сбил фокус внимания современных кинозрителей, привыкших к более простой умственной жвачке.
В этом фильме изображены два мира: наш, привычный и вполне адекватный, и мир клонов, которые живут под землей и буквально копируют наши с вами действия. У каждого человека «наверху» есть свой клон. И собственно, весь ужас ленты заключается в том, что однажды клон удачно подменяет собой девочку «сверху».
При этом ужас развивается сразу в двух событийных слоях. Внешне нас пугает восстание этих бедняг, которых можно назвать людьми лишь с трудом. Это, скажем так, коллективный уровень страха, который чуть ранее у американцев выражался в страхе перед «советской угрозой», а теперь плавно перерос в страх перед Китаем.
Второй слой кошмара – это слой лично-психологический. Каждый из тех, кто находится «сверху», живет всю жизнь в страхе, что его в любой момент могут заменить на более молодого, более голодного, более сговорчивого субъекта. Причем это касается не только карьеры. Женщины боятся стареть, чтобы не утратить интерес мужа. Мужчины боятся потерять семью при финансовой несостоятельности. Даже дети в сегодняшнем мире могут рассчитывать на альтернативу в виде приемной семьи, с которой связываются мечты и надежды.
Мы живем так, словно прошлые заслуги не имеют никакого значения. В более глобальном смысле мы отказались от идеи привилегии по происхождению. Больше не важно, где ты родился. Важно только одно – чем именно ты пригодился и насколько.
Именно эту ситуацию мы видим в фильме. Девочка-клон подменяет собой «настоящую» девочку и... становится настоящей со всеми присущими ей атрибутами. А вот «настоящая» девочка вырастает в женщину-клона, отражая идею социальных страт, и то, как тяжело из них вырваться, однажды попав в неблагоприятные обстоятельства.
Да, в сети множатся идеи о том, что автор изобразил в фильме всю глубину социального неравенства между американцами с «белой костью» и эмигрантами. Но эмигранты – лишь одна из персонификаций того общеколлективного страха, о котором мы говорили выше. В глобальном смысле речь идет об обществе в целом, его структуре и типичных страхах и надеждах его основных представителей.
Честно говоря, я не знаю, насколько нужно быть гением, чтобы уложить такую масштабную идею, не нанеся ущерб сюжету и не сделав фильм скучной поучительной, но «очень полезной овсянкой».
Так вот, возвращаясь к финансовому рынку, мы с вами наблюдаем абсолютно ту же модель, которая стремительно развивается благодаря идее блокчейна.
Криптоэнтузиасты, которым осточертело играть в дорогие купленные сломанные игрушки у богатого павильона, негласно и без особых заговоров решили создать альтернативный финансовый рынок.
Здесь есть свои кредитные учреждения (DeFi), биржи, даже свое собственное «цифровое искусство» и его предметы. А главное, вся эта система постепенно насыщается вполне реальными деньгами.
Расстроены ли дети из богатой песочницы? О, да! Будьте уверены, они в бешенстве.
Они с удовольствием бы взяли под контроль новую песочницу со всеми этими великолепными замками. Одна проблема: они не имеют ни малейшего понятия, как это сделать. Они наняли пару детишек из бедных семей, чтобы те это сделали за них. Но эти детишки быстро осваиваются, взрослеют и покидают ряды богатого павильона, чтобы поиграть в новой песочнице. Текучка кадров просто зашкаливает. И вместе с каждым «утекшим» утекают и драгоценные финансовые знания, которыми делятся с ними дети из богатого павильона.
Финансисты чувствуют себя беспомощными перед этой новой угрозой. Инновации опережают регулирование, причем разрыв растет не просто с каждым годом – с каждым днем.
И вполне вероятно, мы не сможем наблюдать масштабную революцию всего общества в целом с изменением правящего класса на технократический только по одной-единственной причине – склонности новых гениев к уединению.
Например, соучредитель и генеральный директор Terraform Labs, южнокорейской компании, которая создала протокол Mirror Protocol на своем блокчейне Terra, Квон воображает себя чем-то вроде современного финансового Робин Гуда – в стиле Влада Тенева или Чамата Палихапития: «Блокчейн настолько силен в предоставлении финансовых услуг для бесправных людей по всему миру... лучше действовать быстро и ломать вещи. Ожидание кристаллизации фрагментированной нормативной базы перед внедрением инноваций противоречит здравому смыслу».
Эти ребята соревнуются в скорости на самый интересный замок, просто играя в своей песочнице. И кто способен им противостоять?
Они уже создали с десяток новых способов, как уменьшить волатильность биткоина. И это только начало.
Синтетические активы и с чем их едят
Суть технологии заключается в том, чтобы удерживать цены синтетических – или «зеркальных» – акций на уровне реальных, предлагая трейдерам стимулы для арбитража расхождений цен и управления фактическим предложением токенов. Пользователи могут создавать или «чеканить» новые токены, когда цены слишком высоки, размещая обеспечение, и уничтожать или «сжигать» токены, когда цены слишком низкие, что приводит к росту или снижению цены.
Это похоже на дополнительные эмиссии и обратный выкуп реальных валют и ценных бумаг.
С помощью этих стимулов «синтезаторы внимательно отслеживают стоимость реальных активов», – сказал Квон. «Но они по-прежнему всего лишь токены в блокчейне, обеспечивающие явное ценовое воздействие».
Для Квона и других сторонников этих новых синтетических активов избегание различных правил и барьеров финансового мира является системной особенностью, а не ошибкой. Это один из основных признаков современного блокчейн-рынка. Новая реальность.
По его словам, это открывает возможности для создания богатства, доступные в настоящее время лишь немногим счастливчикам. Пользователи могут торговать токенами анонимно 24 часа в сутки, семь дней в неделю, из любого места, без ограничений на движение капитала, правил «знай своего клиента», налагаемых на брокеров-дилеров, и других препятствий традиционной финансовой системы (розничные трейдеры в восторге, что само по себе является лучшим прогнозным индикатором).
Квон сказал, что Terraform Labs не получает дохода от платы за использование протокола Mirror. Они поступают к пользователям в качестве стимула для предоставления ликвидности. Скорее, фирма получает прибыль за счет созданной ею криптовалюты, которая имеет тенденцию к увеличению стоимости по мере роста популярности таких проектов, как Mirror.
Очевидно, жадность не является частью новой реальности. И в то же время приносит ощутимый доход.
Сегодня токены торгуются на децентрализованных автоматизированных рынках, таких как Uniswap и Terraswap, которые позволяют пользователям покупать и продавать активы непосредственно на блокчейне (модель, отличная от централизованных криптобирж, которыми управляют компании, вроде Coinbase Global Inc. и Binance).
Пока что объемы торгов недостаточно высокий, чтобы руководители Nasdaq или Нью-Йоркской фондовой биржи потеряли спокойный сон.
Например, по данным Coinmarketcap.com, зеркальные токены Apple имеют рыночную капитализацию около 34 млн долл. Для сравнения, реальные акции составляют около 2,3 трлн долл., что составляет примерно 1/1000 размера новой криптовалюты Dogecoin.
Сравнение цен между квази-акциями и реальными ценными бумагами в разное время за последнюю неделю показывает, что разница между ними может составлять от цента до нескольких долларов. Например, на дневных торгах 30 июня цена Mirrored Tesla на CoinMarketCap.com была почти на 6 долларов выше, чем уровень в 684 доллара, по которому реальные акции торговались на фондовом рынке.
Нерегулируемая регуляция
Тем не менее проекты требуют внимания традиционных финансовых институтов, учитывая общую тенденцию в пространстве DeFi.
Как выразилась компания по управлению цифровыми активами Arrington XRP Capital в отчете, в котором анализируется и описывается ее поддержка Mirror, цель DeFi – не просто улучшить взаимодействие пользователей с банковской системой, а скорее полностью разрушить ее. Эти новые синтетические акции, как писала компания, «являются одними из самых очевидных троянских коней DeFi на устаревших рынках».
На днях пресс-секретарь Комиссии по ценным бумагам и биржам США и представители Nasdaq, биржи листинга для большинства акций, копируемых синтетикой, отказались от комментариев. Возможно, просто нужно, чтобы кто-то объяснил им, что такое DeFi.
И все же горошина мешает принцессе.
Ранее прагматичных американцев пугал призрак коммунизма. Им был непонятен боевой задор людей, дерущихся не за деньги, а за идеи. Точно так же теперь их пугает призрак криптоизма, многие представители которого являются идеологами в чистом виде, отодвигая получение прибыли на неопределенное будущее.
Так, Джозеф Салуцци, соруководитель отдела торговли акциями в Themis Trading, который давал показания Конгрессу по вопросам рынка, сказал: «Поскольку эти синтетические продукты не регулируются и не торгуются на национальной фондовой бирже, я думаю, что SEC будет возражать против них... Согласно SEC, их миссия - защищать инвесторов, поддерживать справедливые, упорядоченные и эффективные рынки и способствовать накоплению капитала. Для меня это звучит как проблема защиты инвесторов».
Новые технологии дразнят и бесят традиционный финансовый сектор.
В апреле Binance, крупнейшая в мире биржа криптовалют, уже привлекла внимание финансового регулятора Германии, предложив токены, привязанные к доходности популярных американских акций, но обеспеченные реальными акциями. BaFin в апреле поспешил с комментариями, допустив в действиях биржи нарушения законодательства по ценным бумагам.
Не так давно Великобритания полностью запретила криптовалюты на биржах, параллельно закрыв доступ Binance к деньгам английских инвесторов.
Пошатнула мир коинов также недавняя серия взрывов стейблкоинов (цифровых валют, предназначенных для тщательного отслеживания стоимости национальных валют и используемых зеркальными трейдерами в качестве обеспечения для чеканки новых токенов).
Владелец Dallas Mavericks Марк Кьюбан, активный и влиятельный инвестор в DeFi, недавно призвал принять правила, касающиеся криптовалют после потери денег, когда одна из них упала в цене до нуля.
Это действительно похоже на борьбу двух миров из фильма «Мы».
Криптоинвестор-миллиардер Майк Новограц, основатель и исполнительный директор Galaxy Digital, недавно написал в Твиттере, что игроки на рынках DeFi могут пожалеть об этом, если не начнут соблюдать так называемые правила «знай своего клиента» и «противодействие отмыванию денег», – альфа и бетта современной финансовой системы.
«Инвестируйте в уровень соответствия сейчас или заплатите наценку позже... Если мы хотим, чтобы эта экосистема росла, нам нужно признать, что мы должны действовать в рамках правил, установленных обществом», – говорит он.
Но играть по правилам богатого павильона – это прямое противоречие самой сути новой системы. Да, какой-то уровень прозрачности необходим, иначе мы вновь и вновь будем сталкиваться с недобросовестными представителями крипторассы, как двое братьев из Южной Африки, обанкротившими собственную цифровую биржу. Не менее известен и случай случай с кражей фондов DAO, который сам по себе может стать основой шпионского фильма.
В то же время, чтобы остановить торговлю зеркальными акциями и другими синтетическими активами, регуляторам придется закрыть базовый программный код с открытым исходным кодом, который составляет блокчейн и используется глобальной базой пользователей, в которую входят многие анонимные игроки. Причем не просто закрыть, но и запретить его раз и навсегда. Вывести из WhiteNet и сделать табу. Потому что любой свежеподросший гений запросто напишет новый, в четыре раза более современный, код на основе старых наработок.
Возможно ли это? Возможно ли затолкать джинна обратно в бутылку после того, как он почуял запах свободы? По-видимому, регуляторам придется искать новаторское решение – такое же тонкое и изящное, каким являются сами NFT-токены в отношении авторского права.
«Пока есть горячие сторонники более широкой картины того, что возможно с этой технологией, отключение криптографии, DeFi или синтезаторов является сизифовой задачей», – говорит Квон из Terraform Lab.
Лично я думаю, что мы имеем дело с новой финансовой реальностью. Может ли машина государственной бюрократии подавить ее?
Теоретически, да.
На любом этапе блокчейн может споткнуться, упасть и не подняться.
Но разве когда-либо в истории человечества это останавливало прогресс? Просто пришло время цифры. И вряд ли здесь можно еще что-то сделать, кроме как смириться и принять новую реальность во всем ее математическом совершенстве. Случится ли это без жестоких стычек и множества жертв с обеих сторон? Даже не мечтайте.
